Равным образом это подготовка, повышение квалификации, дополнительная специализация, переподготовка катехизаторов и миссионеров. И, конечно, мы сохраним программы регентско-певческой направленности.
Со временем мы хотели бы охватить все направления церковной работы, которую осуществляют в Церкви миряне. В наступающем учебном году факультет будет реализовывать программы дополнительного образования: краткосрочные образовательные курсы, переподготовку и повышение квалификации церковных работников. Надеемся, в дальнейшем также будут открыты бакалавриат, магистратура и аспирантура по соответствующим направлениям.
— Такое образование действительно необходимо сегодня?
Протоиерей Геннадий: Сегодня много деятельных мирян, которые, получив необходимое богословское образование и дополнительную специализацию в церковном служении, могут быть очень полезны на приходах.
Необходимый объем богословских дисциплин мы уже сегодня можем обеспечить силами педагогического коллектива реорганизуемой семинарии, а знания и опыт по направлениям служения надеемся давать в сотрудничестве с профильными Синодальными отделами и комитетами.
От фандрайзинга до психологии
— Каких специалистов будете выпускать?
Игумен Петр: В зависимости от того, какая учебная программа будет выбрана слушателями.
Как пример можно рассмотреть направление социальной работы. Мы предложим поступающим несколько модульных учебных курсов. Это базовый курс по основам Православия, базовый обзорный курс по социальной работе и затем, по выбору, специализированные курсы для социальных работников: организация молодежной работы, работа с незащищенными слоями населения, психологическая помощь и консультирование и т.д. Причем при обучении первые две программы должны осваиваться слушателями в комплексе.
Профориентирование будет строиться я в зависимости от предпочтений человека и наличия заказа на конкретного специалиста.
Модульность курсов даст нам возможность осуществлять выбор необходимого этапа обучения. Ведь выпускник духовной школы может опустить базовый богословский курс, а слушатель, имеющий базовые знания о социальной деятельности – этот им ранее изученный курс.
— Объединение регентско-певческой семинарии и нового факультета будет чисто номинальным или действительно найдутся точки пересечения?
Протоиерей Геннадий: Сегодня по благословению Святейшего Патриарха мы приступили к преобразованию семинарии в факультет. В течение наступающего учебного года эта работа будет в полной мере осуществлена, и слушатели новых программ должны будут получить выпускные документы Российского православного университета.
Мы же будем стараться за время обучения привить нашим студентам любовь к традициям церковной культуры. Я уже поделился радостью о том, что за годы деятельности семинарии мы наработали большой опыт воцерковления студентов. Вот этот опыт и традиции будут положены в основание нового факультета. Все, что было лучшего в семинарии, продолжит свое существование в факультете. Именно поэтому мы считаем, что факультет станет во всех смыслах преемником семинарии.
Деятельные миряне должны научиться и в Божьих делах участвовать, и Богу молиться. А Бог, как известно, всегда таким людям помогает, вразумляет и всячески содействует осуществлению их устремлений.
— Какие конкретно знания получат студенты факультета?
Московская регентско-певческая семинария расположена на территории бывшего Богоявленского монастыря в Москве
Игумен Петр: На сегодняшний день мы обсуждаем следующие специализации: социальная работа (включая молодежное служение), религиозное образование и .
Если говорить не только о программах подготовки, но и повышении квалификации, переподготовке специалистов, то тематика учебных программ станет еще более разнообразной.
Мы разрабатываем сегодня учебные курсы, продумываем концепцию учебных семинаров по вопросам правового обеспечения социальной и образовательной деятельности религиозных организаций, фандрайзингу, узконаправленным вопросам психологической сферы.
Ведь факультет — это не разовые учебные программы, это регулярные, привязанные к современным условиям курсы, программы, семинары, повышающие квалификацию церковных специалистов.
— Сколько лет нужно учиться на катехизатора и на социального работника?
Игумен Петр: Последний год при Православном институте святого Иоанна Богослова работали московские епархиальные курсы, реализующие двухлетнюю программу по подготовке катехизаторов.
Все мы прекрасно понимаем, что это ускоренные курсы, являющиеся ответом на потребность в срочном обеспечении специалистами наших приходов, ведь запрос на катехизаторов на данный момент превышает предложение.
Но два года для такой подготовки очень мало. Именно поэтому выпускники этих курсов должны будут регулярно повышать квалификацию. Позднее мы, вероятно, придем к четырем годам подготовки в рамках бакалаврского стандарта.
Схожая ситуация и с Уже сегодня приходы остро нуждаются в таких специалистах. В этих условиях программы ускоренной подготовки оправданы, но теряют смысл без регулярного повышения квалификации выпускников. Поэтому нам придется разработать план краткосрочной и долгосрочной перспективы развития факультета.
— Не получится, что такое ускоренное обучение будет попросту некачественным, поверхностным?
Игумен Петр: На эти образовательные программы чаще всего поступают рекомендованные настоятелями сотрудники приходов. Они уже делают эту работу, и для них эти учебные программы — в каком-то смысле систематизация знаний и опыта, полученных ими в «полевых» условиях. У большинства из них уже есть образование – законченное светское, у части — духовное образование. Поэтому опасность профанации образовательных программ в этих обстоятельствах минимальна.
Нам нужны и профессионалы, и добровольцы
— Смогут ли выпускники факультета церковного служения найти себе работу, заработать на жизнь своей семьи?
Игумен Петр: Сегодня в московских приходах есть ставки, позволяющие принимать, трудоустраивать на работу и социальных работников, и организаторов молодежной работы, и образовательной деятельности. Поэтому если приход будет направлять к нам на обучение или переподготовку своих специалистов, то очевидно, что он рассчитывает их принять обратно. Тем более, что учебные программы на этом факультете большей частью будут реализовываться в вечернее время. Слушатели смогут учиться, не уходя с работы.
Вместе с тем, уверен, что в жизни православной общины всегда есть место бескорыстному труду. Сегодня можно и нужно привлекать мирян к волонтерской деятельности. Но волонтерам потребуется организатор их деятельность, вот такими организаторами и станут наши выпускники.
— Стать студентом факультета сможет только тот, у кого есть направление от прихода, или любой человек «с улицы»?
Игумен Петр: Если объявляется набор, и человек пройдет по конкурсу, то почему бы и не принять его? Но очевидно, что в рамках конкурса преимущество будет даваться тем, кто направляется приходом, или благочинием, или епархией.
— Чем конкретно будут заниматься люди, которые выберут специализацию «организация работы с молодежью»?
Игумен Петр: Синодальный отдел по работе с молодежью уже готовит специалистов, которые помогают настоятелям храмов и благочинным организовывать . И выпускники этих программ весьма успешно трудятся.
Мы рассчитываем вместе с Отделом продолжить развивать программы подготовки и повышения квалификации на базе создаваемого факультета. Наши студенты должны будут получить навыки организаторской работы, научиться общению с молодежью, работе с муниципальными и государственными органами власти в рамках получения грантов и помощи для обеспечения своей деятельности.
Это люди, которые смогут сделать участие молодежи и детей в жизни общины насыщенным и интересным, организовать летний лагерь, провести интересные детские и юношеские праздники, помочь, если потребуется, разобраться в себе молодому человеку, решить какие-то сложные вопросы.
Нужно признать, довольно много. Возникли мощные церковные учебно-просветительские центры вроде Тихоновского университета, готовящие мирян к катехизаторской работе. К преподаванию в этих центрах привлечены опять же высокообразованные миряне. Появилась целая плеяда замечательных церковных публицистов, аналитиков, ученых, сектоведов, историков, не носящих духовного сана, но имеющих глубокие знания и желание служить Церкви. Усилиями активных мирян зазвучало православное радио, появилось словосочетание «православное кино» (пусть и спорное для некоторых). Много было сделано, всего и не перечислишь. Если говорить о сегодняшнем дне, есть причины думать, что со временем участие мирян в церковном социальном служении, апологетике, катехизации будет возрастать. Например, назначение А.Щипкова и В.Легойды на важнейшие церковные должности показывает позитивное отношение Святейшего Патриарха Кирилла к допущению мирян к церковной просветительской работе высочайшего уровня.
Чрезвычайно интересен вопрос формы современного церковного служения мирян. Эта тема весьма живая и творческая. Ведь в истории Церкви было множество служений, которых уже нет сейчас, и не было послушаний, которые уже есть сегодня. Например, апостол Павел в Послании к римлянам перечисляет духовные дары, которые лежали в основе тех или иных древних церковных служений: как, по данной нам благодати, имеем различные дарования, то, имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры; имеешь ли служение, пребывай в служении; учитель ли, - в учении; увещатель ли, увещевай; раздаватель ли, раздавай в простоте; начальник ли, начальствуй с усердием; благотворитель ли, благотвори с радушием (Рим.12,6-8). На сегодняшний день у нас нет приходских пророков. Нет и увещевателей – нам даже не очень понятно, что это было за служение; очевидно, особая форма духовнической работы, которую вел специально поставленный мирянин (может быть, нечто вроде приходского психолога). Или раздаватель и благотворитель – неясно, какая между этими служениями была разница, чем конкретно занимались эти люди. И в то же время, в древней Церкви не было руководителей синодальных отделов и их первых заместителей, не было официальных спикеров, патриарших пресс-секретарей и проч. Тогда они были просто не нужны, но сегодня без них уже не обойтись. Отмирают старые формы, приходят новые.
Меня занимает одно церковное служение, существовавшее до конца третьего века, потом отставленное, потом даже запрещенное, но все таки окончательно из Церкви не исчезнувшее, и в последние три века все более и более возвращающееся. Это проповедь мирянина на богослужении. Вспомним, как реализовалось данное служение в церковной истории.
Первая Церковь, состоящая в основном из евреев, в своем богослужении многое имела из богослужения синагогального. В частности, была заимствована возможность каждого взрослого члена общины проповедовать во время службы. В древнехристианском памятнике "Апостольские постановления" эта особенность христианских евхаристических собраний отражена в следующем повелении: "Учитель, хотя бы и из народа, если он искусен в слове Божием и чист по поведению, пусть учит; ибо "все будут научены Богом" (кн.8,32). Право на богослужебную проповедь мы можем найти и в известных словах апостола Петра о всеобщем «царственном священстве» христиан: вы - род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет (1Пет.2,9). Не зря упоминается «возвещение» - все христианине-мужчины имеют право говорить о Христе Воскресшем на своих собраниях. Так и было в первые века христианства – миряне благовествовали и во время христианских служений, и вне их. Однако, с середины третьего века ситуация меняется.
На церковное отношение к этому вопросу явно повлияла история скандального рукоположения Оригена. "Во время погромов Каракаллы в 216 году Ориген вынужден был покинуть Александрию и некоторое время провести в Палестине. Тамошние епископы обратились к нему, в то время еще мирянину, с просьбой прочесть проповеди их пастве... По понятной человеческой слабости “папа” Деметрий, глава Александрийской церкви, проникся завистью к Оригену и стал писать о нем пасквили в другие епархии, осуждая его, в частности, за то, что он, будучи мирянином, позволил себе проповедовать в присутствии епископов. По мнению Деметрия, подобная дерзость была в церковной практике чем-то неслыханным. В Палестине, очевидно, главы поместных церквей придерживались иного мнения" (Диакон Павел Гаврилюк. История катехизации в древней церкви, ч.3).
Известно, впоследствии Ориген был рукоположен его друзьями-епископами именно для получения права беспрепятственно проповедовать на богослужении. Но тут для нас интересно другое. Начиная с этого времени, церковный взгляд на проповедь мирян с амвона начинает меняться в негативную сторону. Свидетельств о богослужебной проповеди мирян в ближайшие после Оригена столетия мы не имеем.
"После... случая с Оригеном учительство мирянина в церкви исключается из практики. Таким образом, в III веке древнее обыкновение допускать до проповедования слова Божия всех способных без различия - иерархическое ли то лицо или нет - приходит в забвение, устраняется... Клир, стремясь отчуждить себя от прочего общества и создать из себя корпорацию с высшими преимуществами, присваивает исключительное право учительства в церковных собраниях. Это было в III веке новостью, которой не знали ни век апостольский, не эпоха послеапостольская... Правда, миряне и после этого могли быть учителями в катехизаторских школах, а также миссионерами, но это далеко не то, что право раскрывать смысл христианской религии с церковной кафедры" (А.П.Лебедев. Духовенство древней вселенской Церкви. Отдел 3).
Окончательную точку в этом деле ставит Трулльский собор VII века. "Не следует мирянину, - говорится в 64-м правиле этого собора, - держать речь или учить всенародно и таким образом брать на себя учительное достоинство, но (следует) повиноваться преданному от Господа чину, отверзать слух по отношению к приявшим благодать учительского слова и от них поучаться божественному".
Что же, здесь и конец? Нет. В церковной практике всегда действовали принципы акривии и икономии. Любое правило порождает исключение из правила. Впоследствии в Церкви довольно часто были случаи, когда по благословению правящего архиерея образованным мирянам дозволялось произносить проповедь с амвона. В Церкви Русской такие случаи настолько распространены, что есть смысл говорить об определенной традиции. Причем, традиция связана со славными именами. Например, некогда митрополит Московский поручил юноше-студенту Левшину объяснение катехизиса на литургии. Сегодня упомянутый юноша известен нам как митрополит Московский Платон Левшин. Та же история имела место в жизни студента Дроздова (впоследствии святитель Филарет Московский). В духовных училищах Русской Церкви издавна был обычай поручать ученикам старших классов, уже посвящённым в стихарь, проповедовать в академических и семинарских церквах. А в конце 20го века, в Москве, мы даже видим академика С. Аверинцева, также облаченного в стихарь и благовествующего в храме.
В Киеве, в синодальную эпоху, существовала неизменная традиция проповедей профессоров-мирян Киевской академии на великопостных "пассиях". Так, в первой трети 19 века в киевских храмах блестяще проповедовал Яков Космич Амфитеатров, магистр КДА, преподаватель русской словесности и гомилетики (племянник свт.Филарета Киевского). В современном Киеве, несмотря на известные печальные события, продолжают благовествовать проповедники храмов прп.Агапита Печерского и свт.Луки Крымского, воспитанные в школе проповедников прот.Андрея Ткачева. Об этой школе (по-другому: клуб проповедников) стоит сказать несколько слов.
Цель клуба, основанного о.Андреем, состоит в подготовке мирян именно к церковной проповеди. Методика занятий клуба была подробно изложена в книге о.Андрея "Проповедь о проповеди". Мужчина, желающий научиться говорить в храме, приносит в клуб наброски проповеди на вольную тему. Текст обсуждается настоятелем храма и участниками клуба. Если нужно, вносятся коррективы. В следующий раз активист приносит улучшенный вариант, который снова подвергается разбору. Когда проповедь уже не вызывает возражений, она произносится наизусть. Если человек нормально излагает текст и не стесняется аудитории, настоятель благословляет его одеть стихарь и произнести слово в условленный день, на богослужении. Лучше сделать это на буднях, когда в храме не очень много людей. Проповедь снимается на камеру и потом вновь обсуждается.
За несколько лет существования клуба были отлично подготовлены для проповеди пономари, многие из которых уже стали священниками. И сейчас клуб работает, получил архиерейское благословение и перенесен в Киево-Печерскую Лавру. Методика дает свои плоды.
Однажды архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий во время своего доклада на XVIII Рождественских чтениях сказал замечательные слова, очень идущие к нашему разговору: "Катехизация сегодня должна стать делом всей Церкви". Может быть, если мы посмотрим на поднятую сегодня тему в контексте этих слов, то сделаем шаг к постепенному возвращению к апостольским и святоотеческим формам катехизации.
Предисловие
Одной из наиболее актуальных тем современной западной богословской мысли, особенно католической, является учение о мирянах. Православное богословие уделяет очень мало внимания этой теме.
Школьное православное догматическое богословие, когда оно говорит о мирянах, почти исключительно ограничивается указанием на их обязанности, игнорируя совсем их участие в жизни Церкви. Но то, что не было сделано школьным богословием, восполнено было практикой церковной жизни, особенно последнего времени. Мирянам было отведено довольно большое место в жизни Церкви и больше всего в церковном управлении. В силу этого неизбежно возник разрыв между церковной практикой и богословским учением. Церковная практика оказалась без богословского обоснования, и богословское учение не соответствует церковной практике. Не пришло ли время рассмотреть вопрос о мирянах, исходя из православного учения о Церкви, а не из потребностей современной церковной жизни? Эклезиологическое учение о мирянах позволило бы установить норму деятельности мирян, которая содержится в Церкви.
Заглавие моей работы «Служение мирян в Церкви» показывает, что я не ставлю себе задачу дать полное учение о деятельности мирян, а только учение об их служении в Церкви, т. е. в области священнодействия, церковного управления и церковного учительства. Поэтому из моего горизонта выпадают разнообразные формы деятельности мирян, которые стоят в тесной связи с их жизнью в Церкви, но в прямом смысле не могут быть отнесены к служению в самой Церкви, как например, их участие в религиозном воспитании и в социальной работе в самом широком смысле. Кроме того, я оставляю без рассмотрения вопрос о деятельности мирян в миру. Я делаю это вполне сознательно не только потому, что размеры моей работы не позволяют мне рассмотреть все вопросы, касающиеся учения о мирянах, но и потому, что я хочу поставить в центре этого учения служение мирян в Церкви, т. к. существует определенная тенденция направить активность мирян в сторону вне-церковной или прицерковной деятельности за счет их служения в Церкви.
Моя задача заключается в том, чтобы выяснить норму служения мирян в Церкви, а не дать практические указания, как устранить недостатки современной формы деятельности мирян. Мне приходилось уже указывать, что основной недостаток нашей церковной жизни лежит не столько в ее структуре, сколько в том духе, который мы вносим в нее. Если мы осознаем норму служения мирян в Церкви, мы ее легко сможем приспособить к структуре нашей церковной жизни. В свою очередь это приспособление само по себе устранит главные ее недостатки.
Я хочу добавить еще одно замечание. В заглавии моей работы я употребил термин «миряне», как наиболее привычный. В тексте я различаю его от термина «лайки», менее привычного для русского языка. Он происходит от греческого слова «лаикос», которое означает того, кто принадлежит к народу Божьему. Он лучше передает подлинное содержание понятия члена Церкви, которое в ней имелось с самого начала, тогда как термин «миряне» соответствует тому учению о членах Церкви, которое сложилось в школьном богословии под влиянием идеи посвящения. В некоторых случаях, чтобы избежать частого употребления непривычного термина «лайки», я пользуюсь новозаветным термином «верные».
Введение
Царственное священство
1. Прямые свидетельства Писания о священническом служении членов церкви немногочисленны, но настолько определенны, что не требуют особых толкований. В своем послании ап. Петр обращается ко всем христианам: «И сами, как живые камни, устрояйте (οίκοδομείσθε) 1 из себя дом духовный, священство святое (ειs ϊεράτευμα άγιον), чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу, Иисусом Христом… Вы род избранный, царственное священство (βασίλαον ίεράτευμα), народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенство Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда непомилованные, ныне помилованные» (1 Пет. 2, 5, 9, 10). В Апокалипсисе мы читаем: «Соделавшему нас царями и священниками (βασιλείs και iepeis·) 2 Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков» (1, 6); «И соделал нас царями и священниками (βασιλείs και iepeis) Богу нашему; и мы будем царствовать на земле» (5, 10) 3 ; и «они будут священниками Бога и Христа, и будут царствовать с Ним тысячу лет» (20, 6).
Иудеи были избранным народом Божьим: «Ты народ святой у Господа Бога Твоего, и Тебя избрал Господь, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на Земле» (Втор. 14, 2). Этот избранный ветхозаветный народ Бог образовал для себя: «Полевые звери прославят Меня, шакалы и страусы, потому что Я в пустынях дам воду, реки в сухой степи, чтобы поить избранный народ Мой. Этот народ Я образовал для Себя; он будет возвещать славу Мою» (Исайя, 43, 20-21). Бог дал обещание народу Своему: «Итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете уделом Моим из всех народов: ибо Моя вся земля. А вы будете у меня царством священников (в LXX „βασίλειον ίεράτευμα“) и народом святым» (Исх. 19, 5-6). В Новом Завете таким родом и народом (εvos εκ εκτόν, ενοζ αγιον), избранным и образованным Господом для Себя, стали христиане, которые раньше вообще не были народом, а в Церкви соделались народом Божьим - λαόs Θεου. Перед лицом древнего мира в послании в Рим ап. Павел повторил древнее пророчество: «Не Мой народ назову Моим народом, и не возлюбленную -возлюбленной» (Рим. 9, 25; Осия, 2, 23). Церковь есть народ Божий, и каждый верный в ней принадлежит к этому народу, какое бы место он в ней ни занимал и какое бы служение он в ней ни исполнял. Быть членом народа Божьего означает иметь высшее звание на земле, т. к. нет ничего высшего, как принадлежать к народу, который сам Бог избрал «во Христе» и поставил служить Ему. Этнический принцип, по которому был избран ветхий Израиль, заменен принципом принадлежности к Церкви, в которой этот этнический принцип оказался превзойденным: «Нет уже иудея, ни язычника, нет раба, ни свободного, нет мужского пола, ни женского: ибо вы одно („eis“ - один) во Христе Иисусе» (Гал. 3, 28). «Дары и призвание Божье непреложно» (Рим. 11, 29), и потому нельзя быть в Церкви и не быть членом народа Божьего, «λαϊκόs» - лаиком 4 . Каждый, кто в Церкви, - лаик, а все вместе - народ Божий (λαόs Θεοΰ), и каждый призван, как священник Бога, приносить Ему Иисусом Христом духовные жертвы.
В иудействе было особое священство, закрытое и недоступное для народа, была грань, которая раз и навсегда отделила священство от народа, было покрывало, которое закрывало от народа святыню. Царственное священство всего Израиля в Ветхом Завете оставалось обетованием. В настоящем оно было поглощено левитским священством, которому оставался чужд весь народ Израиля. Смешение настоящего и будущего в этом служении было тягчайшим преступлением. «Корей, сын Ицгара, сын Каафов, сын Левиин, и Дафан и Авирон, сыны Елиава, и Авнан, сын Фа-лева, сыны Рувимовы, восстали на Моисея, и с ними из сынов Израилевых двести пятьдесят мужей, начальники общества, призываемые на собрания, люди именитые. И собрались против Моисея и Аарона, и сказали им: «полно вам; все общество, все святы, и среди их Господь. Почему вы ставите себя выше народа Господня?.. И разверзла земля уста свои и поглотила их и домы их, и всех людей Кореевых и все имущество. И сошли они со всем, что принадлежало им, живые в преисподнюю, и покрыла их земля, и погибли они из среды общества… И вышел огонь от Господа, и пожрал тех двести пятьдесят мужей, которые принесли курение» (Чис. 16, 1-35). На Моисея восстали во имя того, что сказал Господь Моисею: все принадлежат народу Божьему, среди всех Господь, все одинаково являются членами народа и никто не может поставить себя выше народа Божьего, а потому все святы и все священники (Исх. 19, 5-6). Земля разверзлась, и огонь пожрал восставших на Моисея, но обетование осталось непреложным. Оно исполнилось в Церкви. Покрывало снято со святыни - «и вот завеса во храме раздралась на двое, сверху до низу» (Мф. 27, 51), грань превзойдена, пропасть заполнена и весь народ, новозаветный Израиль, введен в святилище «посредством крови Иисуса Христа, путем новым и живым, который Он открыл всем через завесу, т.е. плоть Свою» (Евр. 10, 19-20). Через это вхождение в «храм тела Христа» (Ин. 2, 21) новозаветный народ стал царственным священством (βασίλειον ίεράτευμα) 5 . Царственное священство стало реальностью и основой жизни Церкви. В Ветхом Завете служение во храме было доступно одному левитскому священству, а в Новом Завете служение в Церкви, как в живой и нерукотво-ренной Скинии, распространяется на всех членов Церкви. Новозаветный народ составлен из царей и священников; он весь свят, и в его собрании Господь, а потому он не поглощается землею и не истребляется огнем. Весь новозаветный народ служит Богу не в ограде храма, а в самом святилище, в котором он весь находится. «Вы приступили к горе Сиону, ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу и к духам праведных, достигших совершенства, и к Ходатаю Нового Завета, Иисусу» (Евр. 12, 22-24). Новозаветному Израилю открыт доступ в святилище, куда ветхозаветный народ не мог приступать, а куда приступал только первосвященник и священники 6 .
Ветхозаветное священство было поставлено на служение в храме как целый отдельный род. В Новом Завете священство принадлежит всей Церкви. Христиане призываются к служению в ней каждый в отдельности, ибо никто не может приступить к крещению не будучи призван самим Богом. «Все мы одним Духом крестились в одно тело, иудеи или еллины, рабы или свободные; и все напоены одним Духом» (1 Кор. 12, 13). Каждый член Церкви призван Богом, Им поставлен как член Церкви через сообщение дара Духа. Следовательно, каждый член Церкви призван к жизни, к действованию, к деланию, к служению в Церкви, так как Дух есть принцип жизни и активности в Церкви 7 . «Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы но Духа, потому что буква убивает, а Дух животворит (2 Кор. 3, 6). Каждый поставляется для служения царственного священства, но служат, как священники Бога и Отца, все вместе. Ветхозаветное священство стало общим служением, левитское - лаическим, так как Церковь есть народ Божий.
2. Первохристианство было лаическим движением. Происходя из рода царя Давида, Христос не принадлежал Левиину колену 8 . Апостолы не имели никакого особого отношения к Иерусалимскому храму, так как и они не принадлежали левитскому священству. Не имели служения в храме и первые христиане. Если позднее в их числе были священники (Деян. 6,7)», то их участие в жизни Иерусалимской церкви не могло изменить лаического характера первохристианства. Мы знаем, что в синагогальной жизни участвовали священники, но они не имели в ней руководящего значения, не исполняя в ней своих основных священнических функций. Для иудейского сознания священство было
тесным образом связано с храмом и без храма оно не могло существовать, а потому с разрушением храма прекратилось. Если учение о царственном священстве христиан возникло, то и оно должно было быть связано с храмом. Где есть священство, там есть и храм, и обратно, где есть храм, там должно быть и священство. Этим храмом не мог быть иерусалимский храм, пока он стоял, во всяком случае для христиан из язычников, а тем более он не мог им быть, когда он был разрушен. Когда автор послания к Евреям развивал свое учение о первосвященническом служении Христа, то он строил его не по образу левитского первосвященства, а по «чину Мелхиседека» (5, 10), священника Бога всевышнего, без отца, без матери и без родословия (7, 1-3). И святилище, и скиния, в которую вошел Христос, были созданы не человеком, а Господом (8, 2). Вместо рукотворенного храма христиане имеют нерукотворенный, вместо кровавых жертв - духовные жертвы. Церковь есть «духовный дом - οίκοs πνευματικόs», т.е. храм, живыми камнями которого становятся через крещение христиане (1 Пет. 2, 5; Евр. 3, 6). Будучи живыми камнями духовного храма, они причастны к первосвященству Христа. «Имея дерзновение входить во святилище посредством крови Иисуса Христа, путем новым и живым, который Он открыл нам через завесу, т.е. плоть Свою, и имея великого Священника над домом Божьим, да приступим с искренним сердцем…» (Евр. 10, 19-20) 10 . Поэтому все верующие, а не часть, как это было в рукотворенном храме, составляют священство в «духовном доме», так как входить в святилище могут только священники. В «духовном доме» не может быть кровавых жертв, так как Христос принес жертву единожды, раз навсегда, εφάπαξ. В нем приносятся «духовные жертвы - πνευματικοί Ουσίαι «11 его священниками. Нет никаких сомнений, что «духовные жертвы», которые приносятся через Иисуса Христа (1 Пет. 2, 5) означают Евхаристию, о которой ап. Петр уже говорил в предыдущих стихах 12 . Установленная на Тайной Вечери Евхаристия актуализировалась на Пятидесятницу. Она совершается Духом, а потому сама является духовной (πνευματική). Вводя понятие «духовной жертвы», aп. Петр желал показать, что «святое священство» является действительным священством, так как для читателей его послания священство не могло существовать без жертв. Но ударение стоит не на жертве как таковой, а на том, что она «духовная», соответствующая «духовному дому» христиан 13 . Учение ап. Петра о Церкви, как «духовном доме», есть только иное выражение учения ап. Павла о Церкви как теле Христовом. И одно, и другое упирается в первоначальную традицию, восходящую к самому Христу: «Он говорил о храме тела своего» (Ин. 2, 21). Учение о царственном священстве членов Церкви вытекает из учения о Церкви в двух его аспектах, как народе Божьем и как теле Христа 14 .
Всеобщее призвание к миссии каждого христианина в силу дара царственного священства Народа Божьего.
Единство клира и мирян в миссии, необходимость общего свидетельства Церкви
Свидетельство о спасении во Христе, благовестие Царства Божьего словом, делом и жизнью - важнейшее призвание каждого православного христианина, содействующее возрождению полноты жизни Церкви и всех служений в ней. Все члены православной церкви призваны участвовать в широкой и всесторонней миссии Церкви по собиранию и научению людей, искренне ищущих путь к Богу. Состояние миссионерского служения, в том числе «апостолата мирян», есть один из основных показателей уровня духовной жизни в любой церковной общине и во вселенской Церкви [см., например: Анастасий (Яннулатос); Шмеман ].
В вышедших более полувека назад книгах крупнейшего православного экклезиолога и канониста ХХ века протопр. Николая Афанасьева «Служение мирян в церкви», «Церковь Духа Святого» и др. раскрыта и глубоко обоснована укорененность в православном Предании единства всех верных учеников Христовых, всего народа Божьего в благодатном служении «царственного священства» [см.: Афанасьев. Церковь Духа ]. Это единство и кафолическая целостность Церкви «снизу», от евхаристического собрания всех «рожденных свыше» «от воды и Духа» (Ин 3:5) личностей, которых о. Николай традиционно называет лаи ками [Афанасьев. Церковь Духа, 23 ], позволяет ему заложить основания для возрождения почти полностью забытой ныне местной соборности на общинно-приходском уровне [см. также: Кочетков. Проблемы экклезиологии ]. Проникновение же в тайну и таинство местной соборности приводит его к изначальному учению Церкви о царственном священстве всего народа Божьего, которое позволяет ему дерзновенно отрицать всякое разделение (сохраняя различение) членов церкви на клир и мирян, до сих пор питающее как церковный клерикализм, так и лаицизм - крайности, разрывающие внутреннее единство Церкви и утверждающие одну ее часть за счет умаления другой. Особенно же он подчеркивает необходимость единства миссионерского служения клира и мирян, возвращаясь к классической формуле свт. Киприана Карфагенского: «Церковь в епископе, и епископ в Церкви» (Cypr. Epist. 66. 8 ).
Только при условии такого внутреннего единства и насыщенности одним Духом возможна миссия как свидетельство Церкви. Отец Николай пишет: «И как ни уничижен был людьми дар пророчества, который лежит в основе служения свидетельствования, он продолжает жить в глубинах церковного сознания, как норма благодатной активности верных в Церкви» [Афанасьев. Служение мирян, 51–52 ]. В миссии нет разделения на клир и мирян: апостолат как дар и призвание принадлежит всем равно. Ни миряне без иерархии и пресвитеров, ни иерархия и клирики без мирян не смогут осуществить миссионерское служение в полноте [см.: Гзгзян; Итоговый документ ].
Поставление на миссионерское служение, которое позволяет реализовать в Церкви благодатную основу всех служений, происходит в таинстве крещения, совершаемом в Церкви и для Церкви. Благодать, преподаваемая в таинствах, есть основа всех служений в Церкви: «Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас. Каждому же из нас дана благодать по мере дара Христова» (Еф 4:4–7).
Есть некоторая тайна всеобщего царственного священства Народа Божьего, связанная с Тайной священства Христа «по чину Мелхиседека» (Евр 6:20 и др.). Именно потому, что оно выше Закона и отменяет левитское служение, возможно царственное священство всего Народа Божьего, предвозвещенное в Ветхом завете, но исполнившееся только в Новом. Учение о нем принадлежит кафолической церкви, а не протестантам, хотя они и делают на нем акцент в силу потери канонического священства в своей структуре, ибо нет конкуренции между царственным священством Народа Божьего и канонической законной иерархией, есть различие даров и служений в единстве Духа Святого [см.: Кочетков. Книга о. Николая Афанасьева, 9–19 ].
Служение Богу и Церкви (как исполнение каждым христианином обетов крещения и принесение его плодов) наивысшим образом проявляется именно в миссии, ибо «от избытка сердца говорят уста» (Лк 6:45). Человек, принявший в таинствах Крещения, Миропомазания и Евхаристии дар божественной Любви, сам преисполняется этой Любовью и стремится передать ее другим. В этом свидетельстве о действии Божьем, об опыте жизни в Любви и Свободе, в Истине и Мире заключается основное содержание миссионерского служения [см.: Кочетков. Проблемы проповеди ].
В отличие от христианских послушания
и работы
(опирающихся на долг и Закон, ограниченных временем и конкретными обстоятельствами), на которые человек обычно соглашается от осознания своей недостаточности и ненаученности с целью их
восполнения, служение
совершается от избытка благодатных сил, переполняющих сердце. Служение свободно, инициативно, ответственно, личностно и церковно, его может совершать каждый верный, т. е. полный, член церкви, способный осознать свое воцерковление как принятие Пути Христова - Пути Креста и Воскресения. Если священническое служение Христа есть принесение непорочной и чистой жертвы Своей Жизни за жизнь мира, то и для всех Его учеников вхождение во всеобщее священство Народа Божьего означает прежде всего любовь к каждому человеку как творению Божьему, сострадание и сорадование с ним. Это возвещение другому Благой вести, пробуждение в нем жажды спасения и творчества, обращение его «к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному и ожидать с небес Сына Его, Которого Он воскресил из мертвых, Иисуса, избавляющего нас от грядущего гнева» (1 Фес 1:9–10).
Подобным образом определяемая церковность миссионера очевидно не может быть охарактеризована только внешне. В принципе миссионером может быть всякий христианин, имеющий полное общение с Христовой Церковью. «Всякий» - т. е. без различия пола, возраста (но с учетом особенностей возраста), нации, социального и церковного положения и т. д. «Имеющий полное общение с Христовой Церковью» - кроме новообращенных, оглашаемых и кающихся (т. е. отлученных на время от церковного общения).
Таким образом, миссионерское служение христиан возможно, во-первых, в силу царственного священства и пророческого дара всего Народа Божьего и, во-вторых, в силу личной харизмы (дара) Духа Святого (что делает миссию для кого-то преимущественным служением, которому человек готов посвятить всю свою жизнь). Основной показатель степени вовлеченности членов церкви в миссию и есть это различение даров, как бы образующее два типа миссионеров. Служение тех и других благодатно, но по-разному: первых - по благодати общехристианской и освящающей, вторых - по особой личной и преображающей благодати [см.: Кочетков. Та инственное введение, 205–206 ].
И первый, и второй тип могут представлять как клирики, так и миряне. Решение о благовестническом служении мирян в Русской церкви принял еще Поместный собор 1917–1918 гг. Управление же миссионерской деятельностью принадлежит иерархии (в силу дара церковного управления, в котором заключается ее особое служение в церкви).
Внутреннее единство церкви только возрастет, если дары и возможности каждого будут дополнять друг друга. У мирян в миссии есть свои преимущества: они более свободны в формах устроения жизни, у них гораздо шире возможности для общения - в семье, на работе, во время учебы, на отдыхе, в транспорте, даже в магазине. Это по-новому ставит вопрос о многообразии форм миссии, о допустимости инициативы, в чем можно и нужно идти мирянам навстречу. О богатстве и многообразии миссии в Русской православной церкви свидетельствует и ее история [см.: Иннокентий (Попов-Вениаминов); Кочетков. Крещение Руси ].
Проблемы готовности мирян к миссии
Переходя от богословия миссии к нашей реальной церковной практике, стоит отметить, что один из наиболее острых вопросов - это подготовка самих мирян и готовность священнослужителей к совместному общему служению Богу и Церкви. Единство служения должно быть укоренено в единстве церковной жизни . Главными условиями его обретения видится следующее:
И клирики, и миряне, организующие совместно миссионерскую деятельность, должны быть объединены как минимум в приходскую общину, их церковная и богослужебная жизнь становится реально общей заботой, в которой каждый принимает активное сознательное участие, соответствующее его месту в церкви. Реально это сразу ставит нас перед необходимостью: а) возрождения полноты участия всей общины и каждого ее члена в богослужении; б) возвращения таинствам их церковно-личностной природы, т. е. совершения их церковью в Церкви и для Церкви, а не как индивидуализированных треб и обрядов.
Для ответственного вхождения в общую церковно-приходскую и богослужебную жизнь все члены церкви должны быть сами научены вере, т. е. пройти взрослую катехизацию в таинстве Просвещения и получить духовное образование. Это поможет им глубже войти в дух и смысл церковного Предания, познавать его целостно, не фрагментарно, обретать в нем опыт и силу для церковного духовного общения и свидетельства.
Церковная жизнь должна вдохновлять людей на служение, наполнять их радостью, укреплять в вере; им нужно чувствовать поддержку и помощь своих духовных братьев и сестер, как и пресвитеров и священноначалия. Мирянам, посвятившим себя делу миссии, можно оказывать помощь в получении соответствующего образования, в решении повседневных, в том числе домашних, проблем (например, посидеть с маленькими детьми, оказать материальную поддержку и т. д.).
Миссионер должен быть готов ко всяким лишениям и невзгодам, которые часто сопровождают его служение, при этом забота церкви о его близких, об оказании ему юридической помощи, о защите его чести и достоинства - важное условие его спокойствия и готовности полностью посвятить себя Богу.
Нужно обновить формы сотрудничества между клиром и мирянами. С одной стороны, священнослужители должны уметь поддержать инициативу мирян, больше доверять им, трезво понимая, за что именно человек может и готов взять реальную ответственность. Важно помнить, что миссия - это открытое пространство, которое не может быть жестко регламентировано. Человек, получивший общее благословение на миссионерское служение, в каждом конкретном случае может принимать самостоятельные решения.
С другой стороны, миссионеры-миряне могут всерьез осуществлять такое служение, только если будут не испрашивать благословение на каждый свой шаг, а принимать на себя всю полноту ответственности. В миссии неразделимы творчество и ответственность, прежде всего за тех, кого Господь привел к миссионеру, чтобы тот помог им прийти к Нему.
К миссионеру (кем бы он ни был в церкви - мирянином, дьяконом, пресвитером или епископом), возвещающему «Тайну Христову» (1 Кол 4:3), пришествие Небесного Царства, Церковь предъявляет, помимо общехристианских, повышенные духовно-нравственные требования. К этому также необходимо готовиться. Миссионер должен быть зрелым и духовно-опытным христианином. Поскольку для внешних он является представителем Церкви, его образ, его личная внутренняя и внешняя духовная и светская жизнь имеют очень большое значение. Он не должен «давать повода ищущим повода» (2 Кор 11:12), ему следует избегать нарушения церковных и общечеловеческих правил.
Ему необходимо также взаимопонимание (внутреннее, а по возможности и внешнее) со священноначалием своей местной церкви, особенно с теми, кто сам проповедует и совершает дело миссии. Формы сотрудничества могут варьироваться в разных условиях и обстоятельствах.
Православная миссия как свидетельство о Боге и Церкви через явление Церкви.
Приход, православная община и православное братство как миссионерские центры
Главное содержание миссии - постоянный призыв человеческой совести к вере в Единого Бога и во Христа, а значит к единению человека с Богом и Его народом в Любви и Свободе Духа. Миссия должна быть свидетельством о Боге и о Церкви как Народе Божьем. Она основывается на том, что об опыте Встречи с Богом и Церковью можно не только сказать, но и показать, в том числе на примере людей, переживших его. Как ап. Филипп ответил сомневающемуся Нафанаилу: «Пойди и посмотри» (Ин 1:46), так и мы можем и должны свидетельствовать о Церкви через живое явление Церкви.
Исходя из этого, в христианской миссии возможны:
- личное и личностное свидетельство отдельного человека;
- деятельность возрожденных миссионерских приходов;
- миссионерское служение православных общин и братств, духовных движений;
- объединение усилий в рамках православного миссионерского общества или других миссионерских организаций.
Личное свидетельство происходит, как правило, в непосредственном общении миссионера с родными, знакомыми, сотрудниками на работе, попутчиками в дороге и т. п. Даже миссионерские встречи, например, в студенческих аудиториях или библиотеках требуют наличия команды, т. е. объединенных усилий нескольких христиан. Нередко они имеют скорее просветительский или апологетический характер или форму личного исповедания веры в ответ на вопрошание о ней. Свидетельство в таких случаях не играет главной роли и лишь редко становится его целью и внутренним императивом. Все известные русские миссионеры - свт. Иннокентий Московский, прп. Макарий Алтайский, свт. Николай Японский и др. - собирали вокруг себя определенный круг людей (помощников, учеников). Часто самыми верными и активными членами этого круга становились те, кто сам обрел веру и крестился в результате миссионерской проповеди своего учителя.
Говоря о личной миссии, важно подчеркнуть, что она всегда остается центром любых групповых форм. Как личностны дары Святого Духа, призвание и те таланты, которыми Господь одаряет служащего человека, так миссионерское свидетельство лично и личностно. Именно вокруг человека, избранного Богом, наделенного даром прови дения, глубокого в своей вере, верного и жертвенного, любящего Бога и сострадающего людям, и может собираться миссионерская община. Если такое яркое личное свидетельство плодотворно, то самым главным плодом его как раз и может стать выход на служение новых учеников.
В настоящее время наиболее действенной и распространенной формой свидетельства о Господе - Спасителе мира может быть жизнь христиан в приходе общинного характера , в современных условиях неизбежно приобретающем миссионерскую направленность .
Миссионерский приход должен быть открытым внешне и внутренне . В нормальном случае его двери всегда (кроме литургии верных) открыты для всех, чтобы даже случайно зашедший в него человек мог купить церковную литературу, поговорить с дежурным миссионером или катехизатором (как священники, так и все постоянные члены прихода должны приветливо и заинтересованно относиться к каждому человеку), помолиться в тишине или просто побыть в новом для себя пространстве. В то же время важна готовность помочь ему войти не только в храм, но главное - в общение с Богом, услышать ответы на свои внутренние вопросы.
Миссионерский приход призван быть динамичным, чтобы каждый человек в нем - и постоянный член прихода, и вновь пришедший - ощущал, что приходская община способна реагировать на изменение ситуации его жизни, на его конкретные обстоятельства [см.: Кочетков. Опыт, 89–126]. А для этого людям необходимо опытно познать, что в них заинтересованы как в личностях, а не в полезных функциях: «Ищу не вашего, а вас», говорил ап. Павел (2 Кор 12:14). В Миссионерской концепции РПЦ о приходе сказано так: «…образ жизнедеятельности и сам облик современного церковного прихода должен быть максимально приспособлен к миссионерским потребностям, исходя из интересов миссии Церкви» [см.: Концепция, раздел «Миссионерский приход»].
Миссионерский приход зиждется на личностности, внутреннем единстве и взаимной ответственности его членов. Но главное, он должен быть укоренен в евхаристическом собрании, понимаемом как служение всех верных, братьев и сестер, собранных во Христе Духом Святым, и значит, ответственных за преодоление разделений, в первую очередь на клир и мирян. Только общинный миссионерский приход может и должен взять на себя ответственность за выявление в церкви литургической и общецерковной (соборной и личностной) природы всех таинств, начиная с крещения и миропомазания, а также за возрождение служения Слова. Последнее предполагает чтение паримий на вечерне, проповедь на литургии оглашаемых, на вечерне и утрене, звучащую на своем уставном месте (т. е. сразу после чтения Священного писания), чтобы ее могли слышать и невоцерковленные люди, нередко присутствующие на богослужениях.
Однако первичными и основными носителями миссии могут быть и православные общины и братства , ибо они сами призваны подтверждать действенность силы Воскресения Христова, являя высшее на земле свидетельство преодоления «ненавистной розни мира сего», иноческую жизнь своих членов в мире сем, но не по его законам. Возникающие как неформальные духовные союзы, они более всего в состоянии обращать человека к единству и целостности его внутренней веры и духовного мира и жизни внешней, воплощенной в свидетельстве о плодах веры. Миссионерские общины и братства могут выступать свидетелями и в определенном смысле гарантами церковности миссионера, могут оказывать ему реальную помощь в молитве, соработничестве и даже финансировании миссионерских проектов. Но главное - они видимым образом являют для ищущих ту Церковь, актуализируя ее как сакраментальную и мистическую реальность, где «двое или трое» собраны во имя Христа и любят друг друга. Когда внутренняя общинная жизнь ее членов действительно строится вокруг Христа на глубоком духовном общении братьев и сестер, а в основе общей жизни лежит стремление жить по Евангелию в служении Богу и Церкви, то миссионерские встречи такой общины особенно благодатны и могут дать наибольшие плоды.
Православное миссионерское общество - не просто целевая профессиональная организация, а подлинное братство во Христе тех, кто решил посвятить миссии всю свою жизнь . Без укорененности его членов в этой братской жизни, без ее евхаристичности, жертвенности и нацеленности на служение возрождению церкви такое миссионерское общество может быстро превратиться просто в организацию, в «структуру» и потерять Дух.
Принципы православной миссии в современных условиях
Принципы православной миссии очерчивают границы внутреннего и внешнего действия миссионера. В разные исторические периоды актуализировались различные акценты миссии, что зависело от ее конкретных задач, характера общества, наличных сил церкви.
В настоящее время можно назвать наиболее актуальными следующие принципы:
Единство веры и жизни, слова и дела, свидетельство опытом жизни миссионера и церкви
Целостность, нераздвоенность есть необходимое условие жизни как миссионера, так и всей церкви. У нововоцерковленного человека должна быть возможность прийти в такую церковь, о которой ему свидетельствовал миссионер. Если в проповеди он слышит, что «Церковь - это училище любви», то, войдя в нее, он должен увидеть, почувствовать эту любовь. Именно поэтому такое огромное антимиссионерское воздействие оказывают расколы и разделения в церкви, ее политизация, стремление добиться государственного покровительства и подчас неразборчивость в средствах для достижения своих целей в решении сугубо мирских задач (материальных, имущественных, финансовых и т. п.). Неслучайно усилия богоборческой советской власти были направлены прежде всего на компрометацию церкви, для чего
всегда можно было найти повод. Результатом этого часто становилось отступничество от Бога ее паствы. Еще ап. Павел обличал подобное положение дел в церкви, предвидя его страшные последствия: «…как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: “не прелюбодействуй”, прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо из-за вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим 2:21–24).
Общая жизнь с теми, кому свидетельствуешь, опора на местные силы
Движущая сила миссии - любовь и сострадание ко всем людям, прежде всего неверующим, невоцерковленным. Это приводит миссионера к желанию разделить жизнь с теми, кому он проповедует, просветить ее, насколько это возможно, Светом Христовой Любви. Он верит, что для всякого человека нет ничего драгоценнее истины, открытой Словом Божьим, ведь именно те, кто лишен этого Слова, больше всего страдают в наше время. Из этого вытекает необходимость опираться в миссии преимущественно на местные силы, создавая миссионерские группы в каждой епархии, в каждом приходе. Если в городе нет храма, и значит, того места, где может рождаться миссия, то начинать ее могут местные жители (либо временно проживающие в этом регионе), образовав миссионерскую общину.
Приведение ищущих не к себе (не в приход, не в общину, не в братство и т. п.), а ко Христу и через Него в Духе Святом к Отцу Небесному
Никто не может присваивать себе стадо Христово, понимая, что послан лишь на то, чтобы вернуть ищущего человека к Небесному Отцу. В связи с этим встают две острые, пока не решенные проблемы. Во-первых, ложная уверенность многих (даже священнослужителей), что главное в миссии - привести человека в храм, в приход, «прицерковить» и «приставить к делу», не заботясь о пробуждении и возрастании его духовной жизни. Во-вторых, организация миссии по конфессиональному признаку в многоконфессиональной стране (или даже в локальном масштабе: в ауле, в селе, в городе и т. д.). Нельзя строить «на чужом основании» (Рим 15:20), но невозможно и бесконечно выяснять, в какую именно конфессию или храм должен ходить тот или иной человек. Это может надолго закрыть ему путь к Богу.
Единство с катехизацией
Катехизация не просто следует за миссией, она включает в себя миссионерские моменты вплоть до конца второго этапа, т. е. до исповеди за всю жизнь и крещения или сознательного воцерковления. Даже обратившийся к Богу человек нуждается вновь и вновь в разрешении своих сомнений, в укреплении в вере.
Недопустимость контрмиссии и вражды на вероисповедной или национальной почве, равно как и недопустимость прозелитизма по отношению к христианам других исповеданий
Этот принцип связан с третьим (приведением ищущих не к себе - из чего неизбежно вытекает контрмиссия и прозелитизм, - а к Отцу Небесному). Еще один источник, питающий подобные ошибки, - подмена веры национальной или иной идеологией, включая ересь филетизма как любви к своим по плоти. Попытка использовать православие в качестве национально-патриотической идеи, консолидирующей народ, абсолютно утопична в секулярном и одновременно многоконфессиональном обществе, однако она способна порождать поиск врагов, разделение народа на «своих» и «чужих» по религиозному признаку и, как следствие, прозелитизм и контрмиссию.
Как сделать так, чтобы миссия была подлинно православной и в то же время не узко конфессиональной? Как избежать извечных опасностей и духовных подмен: фундаментализма и секуляризма, прозелитизма и изоляционистской контрмиссии? Есть ли здесь перспективы сотрудничества между христианами различных конфессий и деноминаций? Все эти вопросы вышли сегодня на первый план, и без ответа на них успешная миссия невозможна.
Всемерное использование православного миссионерского предания и современного мирового христианского опыта
Очень важно, чтобы миссионеры и их объединения были открыты всему богатству миссионерского опыта в Предании церкви, умели различать благодатные моменты в жизни любой христианской конфессии и не представляли своих братьев по вере, например, католиков, еретиками (а иногда и более того!), противопоставляя их опыту чистоту и неповрежденность православия. В современном обществе, погруженном в оккультизм и магию, во многом ставшим атеистическим, на определенном этапе и в определенных рамках может оказаться очень плодотворным обращение к опыту живой веры в Единого Живого Бога-Творца, общей для всех трех авраамических религий (христианства, иудаизма и мусульманства).
Основные задачи и формы православной миссии сегодня
Разнообразие видов православной миссионерской работы - богатство церкви, его нельзя унифицировать по единому шаблону. Концепция миссионерской деятельности Русской православной церкви называет следующие формы миссионерского служения мирян [см.: Концепция ]:
- привлечение мирян к активной церковной работе через конкретные миссионерские поручения;
- использование сети библиотек для создания в них силами мирян миссионерских просветительских центров;
- общение мирян за пределами богослужения, в частности через проведение собраний и совместных трапез прихожан («литургия после литургии»), в первую очередь с целью обсуждения вопросов духовной и церковной жизни;
- организация миссионерской, катехизаторской, богословской подготовки светских преподавателей, врачей, психологов, юристов, экономистов, военнослужащих, деятелей культуры и науки для работы с группами социального риска (наркозависимыми,
ВИЧ-инфицированными, беспризорными и др.).
Формы миссионерского служения мирян определяются тем, что церковь осуществляет как внутреннюю
- в отношении ненаученных членов церкви, так и внешнюю миссию
- в отношении всех неверующих, инаковерующих (т. е. нехристиан) и нецерковных людей, в том числе детей, стариков, инвалидов, заключенных, служащих в армии и т. д., с последующей подготовкой их к святому крещению и/или воцерковлению. Для достижения этой цели
необходимо и возможно:
- поддерживать миссионерские храмы, приходы, братства, библиотеки и т. п. миссионерские учреждения Русской православной церкви, а также личную инициативу отдельных ее членов по развитию миссионерского движения;
- издавать и способствовать изданию миссионерских материалов, особенно Священного писания и богослужебных текстов, святоотеческой, богословской, исторической и катехизической литературы на разных языках;
- использовать существующие, а также создавать новые средства массовой информации и искать другие возможности (для выступлений и обращений по различным церковными миссионерским вопросам);
- способствовать подготовке миссионеров и катехизаторов через организацию и поддержку специальных курсов, школ и т. д., в том числе посредством назначения именных стипендий;
- сотрудничать с другими христианскими миссионерскими организациями, благотворительными, библейскими, культурными и иными церковными, общественными и государственными учреждениями;
- собирать финансовые и материальные средства и распределять их на конкретные миссионерские проекты;
- защищать свободу, честь, достоинство миссионеров, катехизаторов, оглашаемых и новокрещеных, а также их социальные интересы, в том числе через оказание им материальной и иной поддержки.
Литература
1. Анастасий (Яннулатос) = Анастасий (Яннулатос), архиеп. Цель и мотивация миссии // Православная община. 1997. № 37 (№ 1). С. 28–30.
2. Афанасьев. Служение мирян = Афанасьев Николай, протопр. Служение мирян в Церкви. Париж: Религиоз.-пед. каб. при Православ. богосл. ин-те в Париже, 1955. 78 c.
3. Афанасьев. Церковь Духа = Афанасьев Николай, протопр. Церковь Духа Святого. Рига: Балто-славянское общество культурного развития, 1994. 328 с.
4. Гзгзян = Гзгзян Д. М. Православная миссия сегодня и завтра // Православная община. 1997. № 37 (№ 1). С. 31–37.
5. Итоговый документ = Итоговый документ конференции «Миссия церкви и современное православное миссионерство» // Православная община. 1996. № 35 (№ 5). С. 120–122.
6. Иннокентий (Попов-Вениаминов) = Иннокентий (Попов-Вениаминов), свт. Наставления священнику, назначенному для обращения иноверных и руководствования обращенных во христианскую веру // Православная община. 1997. № 39 (№ 3). С. 17–33.
7. Концепция = Концепция миссионерской деятельности Русской Православной Церкви / Миссионерский отдел Московского патриархата. М. : Патриархия, 2009. 44 с.
8. Кочетков. Книга о. Николая Афанасьева = Кочетков Георгий, свящ. Книга о. Николая Афанасьева «Служение мирян в Церкви» и современность // Материалы Международной богословской конференции «Миряне в Церкви»: Москва, август 1995 г. М. : Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 1999. С. 9–19.
9. Кочетков. Крещение Руси = Кочетков Георгий, свящ. Крещение Руси и развитие русской миссии // Вестник РХД. 1989. № 156. С. 5–44.
10. Кочетков. Опыт = Кочетков Георгий, свящ. Опыт миссионерско-общинного прихода // Материалы Международной богословской конференции «Приход в православной церкви»: Москва, октябрь 1994 г. М. : Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 2000. С. 89–126.
11. Кочетков. Проблемы экклезиологии = Кочетков Георгий, свящ. Проблемы экклезиологии. Личностность и соборность. Движения в церкви // Интервью членам Сретенского братства в связи с докладом, прочитанным на Международной научно-богословской конференции «Духовные движения в Народе Божьем: История и современность». М. : Братство «Сретение», 2003. 24 с.
12. Кочетков. Та инственное введение = Кочетков Георгий, свящ. Та
инственное введение в православную катехетику: Пастырско-богословские принципы и рекомендации совершающим крещение и миропомазание и подготовку к ним: Диссертация на степень maitrise de theologie. М. : Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская
школа, 1998. 241 с.
13. Кочетков. Проблемы проповеди = Кочетков Георгий, свящ. Проблемы проповеди Евангелия и контекст современной церковной жизни в России. М. : Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2006. 32 с.
14. Устав = Устав Православного Миссионерского Общества: проект // Православная община. 1993. № 13–15 (№ 1–3). С. 84–89.
15. Шмеман = Шмеман Александр, протопр. Миссионерский императив // Православная миссия сегодня: Сб. текстов по курсу «Миссиология» для православ. духов. шк. и богосл. учеб. заведений / Сост. прот. Владимир Федоров. СПб. : Апостольский город, 1999. С. 71–77.
Примечания
1. Проект устава подобного общества см. в: [Устав].
Миссионерское служение мирян // Свет Христов просвещает всех: Альманах Свято-Филаретовского православно-христианского института. Вып. 6. М. : СФИ, 2012. С. 51-65.
В выпуске программы «Слово пастыря» от 28 мая 2011 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл ответил на вопросы телезрителей.
Доброе утро, дорогие телезрители.
К нам поступил вопрос от Екатерины Васильевны Хромовой из Санкт-Петербурга.
«Ваше Святейшество! В последнее время наблюдается некоторая активизация по привлечению к участию в делах Церкви мирян. Это очень радует, как и то, что голос народа Божиего стал слышнее. За это Вам огромная благодарность. Но находятся среди верующих и те, кто считает такие действия излишними и ведущими к обмирщвлению Церкви. Большинство, правда, с этим несогласно, но ведь нельзя подобные настроения не учитывать».
Патриарх Кирилл
Спасибо за вопрос. Он важен, потому что есть люди, которые действительно не понимают, почему сегодня усиливается роль мирян в жизни Церкви. Должен сказать, что обмирщвлением Церкви это не грозит. И для того чтобы доказать этот тезис, я хотел бы еще раз напомнить, что такое Церковь.
Ошибочно под Церковью подразумевать только иерархию - епископов, священников, диаконов или тех людей, которые работают в Церкви. Церковь - это весь народ Божий. Церковь являет себя тогда, когда она совершает Божественную Евхаристию вокруг своего епископа или священника, и каждый в Церкви имеет свое служение. И мирянин, то есть крещеный член Церкви, - это не статист. Мирянин - это тот, кто несет особое служение в Церкви. Быть мирянином - это тоже служение, и посвящаемся мы на это служение через Таинство Крещения.
Поэтому когда в Церкви все делает только иерархия или духовенство, а миряне лишь присутствуют на богослужении, то это очень опасно для жизни Церкви, потому что в ней не реализуется самый главный принцип церковного бытия: Церковь - это община веры, это народ Божий, объединенный вокруг своего епископа.
А к чему приводит то положение, когда миряне не принимают участия в жизни Церкви? Существует такое понятие, как секуляризация: это когда священное, в том числе и церковное, отделяется от общественного. Понятие это обычно применяется к оценке общественной или государственной жизни, но его же можно применить и к жизни церковной. Когда миряне отделены от реальной жизни Церкви, когда они являются членами Церкви лишь по названию и по редкому посещению храмов, то происходит некая внутренняя секуляризация религиозного сознания. Мирянин не связывает себя с Церковью - он живет своей жизнью, он вспоминает о Церкви в лучшем случае раз в неделю, а в худшем - два-три раза в год.
Для того чтобы Церковь в полной мере проявляла свою природу в реальной жизни, в церковную деятельность должны быть вовлечены и миряне; и сегодня по милости Божией это вовлечение происходит. Кто строит и восстанавливает храмы? В первую очередь миряне. Кто участвует в делах благотворительности и милосердия? Кто направляет на эти проекты свои средства? Кто реально участвует во всех этих добрых делах? Это миряне. Кто занимается с молодежью, с детьми в воскресных школах, в церковных детских садах и в гимназиях? Опять-таки миряне. Кто в первую очередь несет современному обществу свидетельство о христианской вере? Миряне - те самые, которые разговаривают со своими коллегами на работе или просто в поезде, в самолете, когда человек не стыдится сказать, что он христианин и когда он отвечает на поставленные ему вопросы.
Мне приходится по роду своей работы, своего служения часто читать биографии людей, которые поступают в духовные учебные заведения или в монастыри, или испрашивают благословение на монашеский постриг или на принятие сана. Нередко в этих биографиях люди рассказывают о своем жизненном пути, причем не только формально: где учился, где работал, но и о том, как пришел в Церковь. И вот на что я обратил внимание. Чаще всего люди в сознательном возрасте обращаются к вере через общение со своими друзьями, со знакомыми. Потом второй шаг - прийти в церковь и послушать. Но первое, что чаще всего обращает человека мыслью к Богу, - это разговор с друзьями, когда он или она вдруг узнают, что их сосед, друг или знакомый - верующий человек. И когда верующий человек способен рассказать о своем религиозном опыте, рассказать о вере - это чаще всего и бывает первой искрой, которая потом способствует возгоранию религиозного чувства человека.
Служение мирян не менее важно, чем служение священнослужителя. И благодарить Бога нужно за то, что все больше и больше мирян вовлекаются в это служение.
Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси, Патриархия. ру
